Плохиш - Страница 36

— Даже ты не можешь быть таким, - захныкала она, но стон выдавал истинные желания с головой.

— Успокойся, Неваляшка, я просто поиграю с тобой. Посмотрим, так ли ты отзывчива к моим прикосновениям, как раньше.

«Херота это все! – протаранил затылок внутренний голос. – Трахнуть ее сейчас – самая, блядь, правильная и естественная вещь на свете. Влада более, чем готова, а у тебя такой стояк, что в пору стены долбить».

Черт, он почти забыл, какая у нее чудесная грудь: второй размер, полная, аккуратная, высокая, со светло-шоколадными тугими сосками. Создана для того, чтобы ласкать ее до упоения.

— Стас... - взмолилась Влада. – Стас, пожалуйста...

— Пожалуйста... что? – Рывок – и трусики стекли по ее ногам вместе с водой.

Стас честно сделал все, чтобы не смотреть ниже ее маленького животика, потому что нервы и так были на пределе. Но все равно опустил взгляд, чувствуя, как кровь, разгоняясь по телу, скапливается внизу живота.

Полный ноль. Гладкая кожа. Она маленькая и собранная, как бутон тюльпана.

Бах-бах-бах! Сердце ускорилось до галопа, забарабанило в виски.

Плохая идея – дать себе обещание прикасаться к Неваляшке только руками. Очень, мать его, херовая идея.

— Неваляшка... -

Она прикусила губу, и даже попыталась прикрыться руками, но ... медлила. Просто смотрела на него, глаза в глаза. Если сейчас остановиться – Влада не станет его удерживать, но, кажется, мысль о продолжении, уже затянулась в ней, словно пружина.

От их близости плавятся и без того оголенные нервы.

— Ты намок, - произнесла Влада так тихо, что он едва расслышал слова сквозь шум льющейся воды.

— Уверен, что и ты тоже, Неваляшка, - скалясь, произнес Стас. – Сколько их было после меня?

— Что? – Влада распахнула глаза, обожгла его злостью.

— Сколько мужиков у тебя было после меня, Неваляшка? Хочу знать, как и какими способами выколачивать из тебя все воспоминания о них.

Влада стерла с лица воду, и в обрамлении влажных, слипшихся колючек ресниц, ее глаза стали похожи на волшебных светлячков: такие же таинственные, мерцающие. Изумрудное пламя из долбанной детской сказки.

— Никого не было, Онегин, - вдруг улыбнулась она. Открыто, обезоруживающе. Как чертов снайпер – прямой наводкой в сердце, разрывной пулей, отчего в груди Стаса образовался вулкан. – Только ты. И я знаю, что ты снова попытаешься все разрушить. Но, знаешь, на этот раз у тебя ничего не получится.

Это лучше, чем адреналин. Это лучше, чем стоять на вершине покоренной горы. Это лучше, чем гнать триста километров на спортивной тачке по пустой автомагистрали. Это лучше... чем все.

Стас буквально навалился на нее, придавил собой к стенке. Он слишком здоровый сукин сын, и сто восемьдесят восемь роста и сто десять килограмм мяса способны подавить многих, кто проигрывает по обоим показателям. А Неваляшка едва достает макушкой до его плеча, и чтобы смотреть ему в лицо вынуждена запрокидывать голову.

Она приоткрыла рот, и Стас почти услышал ее вежливо холодное: «Убирайся, Онегин, мое признание ничего не меняет для нас».

Но, вместо этого Влада подняла руку, притронулась пальцами к его ранке на губе.

— Прости, что укусила – не могла сдержаться.

— Вот и я не могу, Неваляшка.

Он обхватил ее за талию, аккуратно поднял и поставил на сидение. Так Влада хотя бы сантиметров на двадцать выше и ему не придется скручиваться в бараний рог, чтобы дотянуться до ее промежности. Глаза Неваляшки блестят, и в них все, что угодно, целая гребанная Вселенная, но ни капли страха. Это что-то запредельное. Порция адреналина прямо в затылок.

— Ты напряжена, - сказал Стас, чувствуя себя полным придурком.

Он привык, что те женщины, с которыми приходится иметь дело, устраивают настоящее шоу для взрослых, а от него по факту требуется только стояк. Их возбуждает тело, но, быть может, еще сильнее их возбуждает сам факт обладания Стасом Онегиным, «золотым мальчиком» с упакованной родословной и полным финансовым пакетом. А ему вполне хватает роли самца, которому дают за просто так, куда угодно и как угодно.

С Владой все иначе. С ней с самого начала было все совсем по-другому.

Она похожа на хрустальную вазу: одно неловкое касание – и не миновать сотен мельчайших осколков, которые уже не собрать. И однажды он уже разбил ее.

— Смотри на меня, Неваляшка, - сказал Стас и лишь мгновение спустя понял, что слова прозвучали приказом. Ему нужно видеть ее глаза. Ее взгляд сам по себе сводит с ума. Почему он раньше этого не замечал? Не предавал значения? Но сейчас точно не позволит ей отвернуться и спрятаться.

Стас осторожно положил руку ей между ног, второй обхватил за шею, большим пальцем поглаживая тонкую линию подбородка. Ох уж этот ее рот: мокрые приоткрытые губы.

Влада всхлипнула, одновременно приподнимаясь на цыпочки, как будто пыталась вырваться из его ладони у себя между ног. Стас жал сильнее, наслаждаясь каждой вибрацией ее тела, которая проникала ему под кожу.

— Убрать руку? Только скажи, Неваляшка, и я свалю отсюда на хрен.

И это правда. Хоть даже одна мысль о том, чтобы оставить ее сейчас буквально взрывает мозг сотней направленных выстрелов.

Пауза очень долгая. Влада тяжело дышит, соски на ее груди набухли и встали торчком. По ним струится вода – тяжелые капли ласкают гладкую кожу, устремляются вниз парой водопадов.

— Я хочу тебя поцеловать, - прошептал Стас в уголок ее рта. – Зацеловать твои охренительные губы, пока они не опухнут и не станут горячими. А потом хочу поставить тебя на колени и посмотреть...